Бируни весьма иронически отзывается о вере в магические целебные свойства камней, которая в средние века была широко распространена как на Востоке, так и на Западе. Его сочинение в противоположность другим восточным лапидариям не может ни в какой мере служить источником для изучения существовавших поверий о магических и целебных свойствах камней. Если он и упоминает о каком-либо поверье, то тут же сопровождает свой рассказ ироническим замечанием. Так, говоря о приписываемых алмазу ядовитых свойствах, Бируни тут же пишет, что он дал собаке выпить воду, настоенную на алмазном порошке, и с ней ничего не случилось. Хорошо известен производивший большое впечатление на средневековых ученых опыт Бируни, которым он опроверг убеждение в способности изумруда ослеплять змей. Упоминая о том, что гагат будто бы растрескивается от "дурного глаза" и поэтому его носят для предупреждения "сглаза", Бируни замечает, что гагат вообще очень хрупкий камень и легко трескается. Он упоминает, что от "сглаза" носят также бирюзу, нефрит и янтарь.
Иногда разрешение вопроса о том, верить или не верить в свойства камня, Бируни лукаво предоставляет читателю. Например, в главе об аметисте он со слов ал-Кинди пишет: "Его носят с целью предотвращения болезни желудка. Попадаются среди них старинные камни с изображениями на них змей и письмен на коптском языке, сейчас непонятном. Рассказ об этих изображениях будет ниже". Ниже, в главе о нефрите (яшм), мы читаем: "В книге по медицине упоминается камень яшб (яшма), полезный при болях в желудке, и поэтому его привешивают на шею так, чтобы ок находился вблизи желудка. Говорят, что на нем нарисовано нечто лучистое. Говорит Гален: "я проверил его на куске без рисунка, и он оказался превосходно действующим при лечении болей в желудке, таково же действие изображений змей на аметисте". В I в. н. э. имели широкое распространение так называемые гностические камни с фантастическим изображением приподнявшейся на жертвеннике змеи со львиной головой в лучезарной короне. Вокруг змеи обычно вырезались кабалистические знаки и магические слова. О подобных суевериях замечательно писал Плиний: "Когда вырежут на них (камнях из аметиста) название луны или солнца и в таком виде повесят их на шею, на волосах павиана или на перьях ласточкиных, то якобы противодействуют они оговору и пр. Я думаю, что это они написали не без презренья к роду человеческому и посмеяния над ним".
Характерна сама безличная форма, в которой Бируни сообщает о целительных свойствах камней: "говорят" или "утверждают", что камень такой-то обладает такими-то свойствами. Лишь один раз он упоминает о том, что сам собирался изготовить снадобье, укрепляющее сердце, из толченых мелких жемчужин, но следующий далее рассказ, полный юмора, сразу создает впечатление несерьезности его намерения.
Минералы, дающие при растирании с водой на агатовой пластинке цветной "сок", широко употреблялись в качестве разнообразных лекарственных средств, в особенности при лечении глазных болезней. Об этом упоминал еще Плиний (36, XXII, 43). Бируни приводит обширную выписку из древней согдийской книги "Тубуста" о применении таких "соков", хотя, впрочем, большинству этих снадобий приписывались чисто магические свойства.
Весьма интересно что Бируни, говоря о магните, отмечает "его большую пользу при извлечении застрявших в ранах наконечников стрел и концов скальпелей в венах". Но далее Бируни пишет, что магнит помогает и при засорении желудка.
Бируни повторяет с соответствующими ссылками известные в античной литературе суеверия, приписывающие аметисту способность предотвращать опьянение. Тут же он говорит о противоположном свойстве амбры, частица которой, помещенная в чашу чистой воды, приводит, если ее выпить, к потемнению рассудка.
Особенно резко Бируни осмеивает магические камни вроде камня, предотвращающего грозу или вызывающего дождь.
